Мемуары «Вехи офицерской судьбы»
Подполковник Самойленко В.Г.,
выпускник БВОКУ-1968,
преподаватель БВОКУ
2. ОФИЦЕРСКАЯ СЛУЖБА В ВС СССР
Штаб ЗАКВО располагался в Тбилиси и после отпуска по окончанию училища я прибыл туда за назначением. Как первому прибывшему мне дали возможность выбора, и я выбрал Степанакерт, где располагался штаб дивизии и один из её полков. Вскоре я прибыл туда, представился командиру дивизии и затем командиру полка в Степанакерте, подполковнику Волхонскому. Со свежими кадрами тогда была напряжённость и мне сразу дали взвод разведки в разведроте, которой командовал капитан Потрясков. Сразу выделили мне комнату в квартире с подселением у этого же капитана. От предшественника мне по дешёвке была продана почти вся обстановка, вплоть до детской мебели и вещей вроде ванны, детского стула и т. д., с которой уже можно было начинать офицерскую, семейную жизнь. Служба так меня захватила, что я потерял счёт времени. Стрельбы, строевая физическая, вождение БРДМ – всё надо было проводить самому. Служба мне понравилась, начальство мной было довольно и уже планировало вскоре повысить меня до командира роты.
В части я познакомился и подружился с «двухгодичником» (раньше и такие были, которых после института призывали на 2 года командирами взводов) А. Юрченко, киноактёром, который играл в фильмах «Сердце Бонивура», «За двумя зайцами» и др.
Не знаю, как сложилась бы так хорошо начавшаяся моя судьба, если бы меня не отпустили в Баку за моей семьёй через 4 месяца после начала службы. Дома я всё рассказал, разрисовал перспективы, собрал чемоданы и зашёл проведать родное училище. И вдруг там навстречу мне попадается начальник училища генерал Севастьянов.
Генерал-майор Севастьянов К.В.
Я отдал ему честь, а он, узнав меня, подзывает и начинает расспрашивать о моей службе. После моего восторженного рассказа он, вдруг, предлагает мне:
- А не хочешь ли ты вернуться в училище на должность командира курсантского взвода, на капитанскую (!) должность? Не торопись, - мол, - с ответом, а пойди и посоветуйся с женой, и дай мне через пару дней ответ.
Что делать? Посоветоваться со знающим службу офицером я не догадался, а пошёл сразу домой. – Как? Можно остаться в Баку?! И пользоваться всеми благами цивилизации? И по уходу за ребёнком может помочь мама? Работать по специальности? Ходить, хоть иногда, в кино и театры? И дети будут учиться в хороших школах? – сыпала доводами жена. Как можно было возразить против таких аргументов? Я не мог тогда подумать, что этим решением я гублю свою карьеру, упускаю возможность стать генералом. Сиюминутные блага и преимущества перетянули меня опять в БВОКУ. Пошёл я на следующий день в училище, зашёл в кабинет к генералу и дал своё согласие на перевод меня в училище. Потом зашёл в строевую часть и оставил все свои координаты для ускорения процесса.
Уезжал я в Степанакерт без семьи и чемоданов, будучи уверенным в скором возвращении в Баку. И вызов не заставил себя ждать.
Назначили меня в роту (1967-71 гг. обучения), где я уже был замкомвзвода во время учебы в училище. И это создало дополнительные трудности. Ведь я был всего на 3 года старше своих подчинённых, которые ещё недавно были со мной запанибрата.
Многие были мне приятелями, общались раньше со мной на «ты», а теперь я поставил себя совершенно на недопустимое расстояние между нами. Поэтому многие этого не поняли, но я не сдался до конца их учёбы. А командиром роты у меня стал Дьяков Саша, с которым я был дружен и вхож в его семью. Комбатом был полковник Яковлев Аркадий Филиппович.
Комбат полковник Яковлев А.Ф. командир роты майор Дьяков А.
Служба в училище, конечно, ни в какое сравнение с армейской не шла, но я не мог делать свою работу плохо и поэтому проявлял рвение во всех вопросах своей деятельности. На первом снимке я провожу инструктаж внутреннего наряда. На втором я - в карауле. Курсанты Матвеев, Силенко, я, Пажильцев и Сапожников. На третьем снимке Гетто, я и Шабуров.
Так, уже в 1971 году в начале четвёртого года службы меня, ещё в звании «лейтенант», назначили командиром 7 роты на майорскую должность, впервые в истории училища. А затем пришли и успехи. Моя рота стала первой и в исполнении строевой песни, и в смотре Ленинской комнаты, и в количестве отличников учёбы, и в появлении впервые «отличного» взвода, а затем и «отличной» роты. Прошло уже около 50 лет, а я, как только иду пешком, напеваю строевые песни, которые пела моя рота: «Скажи-ка дядя, ве-е-едь не даром, Москва, спалё-ё-ённая пожаром…». Моя фотография появилась на Доске Почёта училища.
Я целенапраленно проводил работу по повышению успеваемости своей роты, и она была первой в училище.
Старшина роты Марченко Вениамин и каптёрщик Борщ Сергей
Так, моя рота подготовила макет «Кремлёвская стена в День Победы в 1945 году».
Я всегда старался быть с личным составом, быть во всём им примером. Караулы, стрельбы, марш-броски – всё не только проводилось, но и участвовалось вместе с подчинёнными.
Однажды, бегая с ротой кросс вокруг Уч-Тапы и сделав круг километров 5-7, подбегая уже к казармам, я командую: «На второй круг, ма-а-арш!». Как они все взвыли! Конечно, это была моя очередная шутка, тем более, я и сам уже еле ноги переставлял.
Активную помощь в работе мне оказывали мои командиры взводов Болтыханов Володя, Миша Бобарыкин и Нестеров Саша. Отношения у меня с ними были дружескими, и в повседневной, неформальной обстановке мы с ними были на «ты». Командирами рот в нашем батальоне были Лушников Фёдор Иванович и Фастунов Владимир.
А. Нестеров, В. Самойленко
Мне всегда нравилось поддерживать с подчинёнными курсантами дружескую, тёплую, и даже отеческую обстановку. Но это не мешало мне быть с ними строгим и по возможности справедливым командиром. Многие мои выпускники подтверждают это даже по прошествии многих лет. Некоторые из них вели записи моих «крылатых» выражений, которыми я часто разряжал напряжённую обстановку.
Рота Почётного караула
Особое место в службе занимают два года, когда моя рота была назначена ротой Почётного Караула. Это было трудной нагрузкой, но почётной, и я этим всегда гордился. Рота в этой роли участвовала во всех торжественных мероприятиях: возложении венков на Мемориале 26 бакинских комиссаров, открытии памятников, вручении ордена НКАО (Нагорно-карабахской автономной области), где я, кстати, перед торжественным концертом пообщался с певцом Рашидом Бейбутовым.
Особо памятно участие роты в торжественном открытии памятника легендарному азербайджанскому разведчику Мехти Гусейн-заде. Снимки были сделаны именно там.
На заднем плане второго снимка видны одноэтажные склады химимущества, на месте которых сейчас построен клуб училища.
На открытие памятника приехал 1-й Секретарь ЦК Компартии Азербайджана Гейдар Алиевич Алиев с членами Правительства и ЦККП Азербайджана, начальником Бакинского гарнизона. После громких команд своей роте, я иду ему докладывать о построении Почётного Караула, но при остановке перед микрофоном, забываю опустить шашку. Так и доложил ему, держа её перед своим носом. Этого никто не заметил, но мне стыдно от этого конфуза до сих пор.
В 1973 году у меня родилась вторая дочь Алла. Ждали сына, по всем приметам должен родиться именно он, но судьбе было угодно распорядиться по-своему. В этом день я всей роте объявил отмену всех взысканий, желающим объявил увольнение, и моя рота отметила этот день вместе со мной.
Мои дочки
Где-то 1-2 раза в месяц приходилось заступать в наряд дежурным по училищу, в обязанности которого входило поддержание в училище высокой боевой готовности, воинского порядка в подразделениях училища. А это всё же более 1200 человек курсантов, офицеров и прапорщиков, несущих службу в караулах, автопарке и подразделениях, находящихся в Уч-тапе. Спать разрешалось не более 2-х часов в ночное время, и это было самое благоприятное время для курсантов, находящихся в нарядах по ротам. В ночное время в ротах положено было нести службу по два человека из 4-х, стоящих в наряде. Так вот после того, как дежурный по училищу ложится в своей дежурной комнате отдыхать, курсанты старались об этом узнать и нести службу по одному человеку в роте, экономя время на отдых, что являлось грубым нарушением несения службы. Поэтому, зная об этом и, тем более, пройдя эту школу лично, я обзванивал по телефону роты и, голосом помощника дежурного по училищу оповещал всех, что дежурный, мол, лёг отдыхать. А сам в это время шёл по ротам проверять исправность несения службы нарядом по ротам. И многие на эту удочку попадались. Утром приходили на службу командиры рот и в первую очередь подходили к дежурному по училищу, чтобы узнать обстановку в своей роте, после чего шли по своим подразделениям устраивать «разбор полётов». Однажды в одной из Ленинских комнат в ночное время я «застукал» группу курсантов, играющих на деньги в карты. Карты и деньги я изъял, но чтобы наказание было не совсем жестоким, предложил им сделку: я никому не рассказываю об их нарушении, но деньги не возвращаю, а сдаю в «Фонд Мира». Им выбирать было не из чего, и они с радостью согласились. Через пару дней я передал им благодарственную Грамоту от этого фонда за их бескорыстную помощь, на благо укрепления мира во всём мире.
Рота моя была на хорошем счету, но от срывов и промахов не застрахован был никто. Так, однажды, генерал Александров, обходя казармы с осмотром, нашёл в моей роте беспорядок в одной из тумбочек курсантов. Долго и эмоционально он подвергал беспощадной критике меня и порядок в моей роте на совещании офицеров в клубе училища, после чего, как итог, объявил мне трое суток ареста и приказал на следующий день отбыть в Крепость, где располагалась комендатура города и гауптвахта при ней. С утра, на следующий день, я оформил в Строевом отделе записку об арестовании, дал указания командирам взводов и старшине роты, предупредил жену, что уезжаю на три дня в командировку и отправился на автобус к гостинице «Красный Восток» на проспекте Нариманова. Проходя через плац училища, заметил в другом конце плаца начальника училища, но остаться незамеченным не смог:
- Самойленко, ко мне!
- Товарищ генерал, старший лейтенант Самойленко по Вашему приказанию прибыл!
- Ты куда идёшь?
- На гауптвахту, тов. генерал!
- На какую ещё гауптвахту?
- Так на ту, на которую Вы меня вчера посадили.
- А где записка об арестовании?
- Вот она!
- Дайте сюда! - Берёт её в руки, рвёт на мелкие кусочки:
- Я тебе покажу гауптвахту! Отдохнуть захотел? А кто за тебя будет устранять недостатки? Марш в роту и устраняй! Ишь ты… на гауптвахту…
Так больше и не довелось мне использовать этот единственный в жизни шанс посидеть в тюрьме.
Своё рвение я проявлял и при выполнении различных работ по совершенствованию учебно-материальной базы училища. Как-то я с одним из своих взводов работал по строительству казармы на директрисе БМП. Личный пример - прежде всего, и поэтому я на крыше недостроенной казармы возглавлял процесс. Вдруг к казарме подъезжает Уазик, из которого выходят начальник училища генерал Александров и начальник кафедры огневой подготовки полковник Танасиенко.
- А почему никого из офицеров здесь нет? - Грозно спрашивает начальник училища.
- Я здесь, товарищ генерал, на крыше!
- А ты почему там?
- Возглавляю стройку казармы!
- Вот это - молодец! - Изрекает Танасиенко, - мне такой офицер нужен на кафедре!
Так вскоре я и получил приглашение на кафедру преподавателем огневой подготовки.
Тут как раз подоспел приказ о присвоении мне очередного звания «капитан», и я решил отметить это событие в кафе недалеко от Академии наук Азербайджана. Пригласил всех офицеров нашего батальона, заказал угощение, и, как говорится, процесс пошёл. Уже будучи слегка «под шафе», я заметил за дальним столиком нашего бывшего начальника медсанчасти подполковника Мустафаева в гражданской форме с тремя своими друзьями, отмечающими какое-то своё событие. Я проучился в училище в Баку 3 года, и всё это время он руководил санчастью. Я хорошо его помнил за весёлый характер, добродушный нрав, поэтому решил его угостить. Подзываю официанта и поручаю ему отнести бутылку коньяка за столик, где сидит Мустафаев и его компания. Официант отнёс, Мустафаев удивлённо завертел головой, не поняв, откуда поступило ему угощение. Я встаю, подхожу к его столику, здороваюсь и произношу речь:
- Нариман Каграманович, я такой-то такой, учился под Вашим началом. Вы нас лечили, были внимательным заботливым врачом и требовательным офицером, - ну, и далее в таком же духе ещё минут 10. А сам вспоминаю, как у него на приёме всегда слышал одну и ту же фразу:
- Куришь?
- Курю.
- Брось курить.
Или
- Не куришь? Начни курить. Какие там болезни у 18-20 летних здоровяков-курсантов могут быть?!
Но вернемся к столику. Слушают его друзья, слушает он и млеет от удовольствия. А я продолжаю: - Вот, не без Вашей помощи, я закончил училище, и сейчас уже отмечаю с друзьями, присвоение мне звания «капитан», так что прошу выпить за этот мой праздник.
И ушёл к своей компании. Посидели, попраздновали, стали заканчивать свои посиделки и выходить из кафе. Я подзываю официанта, и прошу того меня рассчитать. Каково же было моё удивление, когда тот называет мне сумму равную стоимости бутылки коньяка - 7 рублей 62 копейки!
- А остальное, спрашиваю?
- А остальное тот друг, которого Вы угостили, за Вас заплатил!
Вот, оказывается, какая это магическая сила приятных слов, вовремя сказанных в присутствии друзей!
11.02.2016 г.
Следующая страница "Преподаватель огневой подготовки"
Начало мемуаров
Все права на материалы, используемые на сайте, принадлежат их авторам или администратору (если статья без подписи). Перепечатка (копирование) материалов в любом виде - только с письменного разрешения. Для интернет-ресурсов - без ограничений при обязательном условии: активная ссылка с указанием наименования сайта и авторства.
|
