Памяти моего друга, сослуживца,
подчиненного и просто талантливого
журналиста генерала
Темирбиева Самаила Сельбиевича
посвящается
НЕ СТРЕЛЯТЬ! НЕ ДАТЬ УЙТИ!
или Чтобы стать героем надо непременно умереть?
…На рубеже 1970–80-х гг. участились случаи нарушения воздушной границы СССР в районе Нахичеванской АССР, той самой, что азербайджанским «довеском» пристроилась на юге Армянской ССР. И именно эта выпуклая «пристройка» из раза в раз пересекалась неизвестным иностранным транспортником, следовавшим, так сказать, из Ирана в… Иран. Но, не огибая госграницу, а напрямик – через нахичеванский аппендикс.
Наши средства противовоздушной обороны, несмотря на известный реорганизационный нокдаун, нанесенный системе упразднением округов ПВО, все же не дремали и засекли нарушителя сразу. В воздух, как и положено, подняли дежурную авиасмену. На подлете к цели последней сделали первое предупреждение с требованием совершить посадку.
Но ввиду большой разницы в скоростях быстролетного истребителя и транспортного «тихохода» это выглядело примерно так, если бы с подножки скорого поезда верховому на осле крикнули «стой, стрелять буду». Ну услышал, ну не выполнил…И что? Поезд-то, как говорится, ушел. И далеко. А осел с наездником исчез позади, за горизонтом. Так и тут. Как добиться выполнения команды?
В ответ, естественно, что называется, ноль эмоций. Теперь для того, чтобы сделать второе предупреждение и возможный последующий обстрел в случае повторного неподчинения, нашим авиаторам необходимо было сделать полный круг с разворотом. Благо не поезд, идущий по строго «заданным» рельсам. Но все равно. Пока истребители заходили на очередной подлет административно-географический аппендикс закончился. Нарушитель оказался за пределами советской воздушной границы.
Никакой вины дежурной смены. Просто технические возможности машин. Но выговорешники и прочий ассортимент оборотной стороны служебной карточки отхватили тогда многие. Впрочем, как водится. В противном случае не срабатывала бы старая «истина»: есть нарушение – должен быть нарушитель; есть нарушитель – значит, должен быть наказан; нет нарушителя – назначить и …читай выше.
Однако через какой-то промежуток времени неопознанный «небесный тихоход» в очередной раз «срезал» уголок и незаконно «пропахал» советское воздушное пространство. И вновь дежурившим авиаторам удалось сделать лишь первое предупреждение, по тем же причинам опоздав ко второму решающему «свиданию» с иностранцем.
Потом еще раз. Потом еще…И еще... Результат прежний.
Поток взысканий прекратился. То ли кто-то рискнул и объяснил высокому руководству причины происходящего, то ли само догадалось. Но всякий раз дежурная авиасмена неизменно по тревоге взлетала и…, не солоно хлебавши, садилась.
И вот однажды советские средства массовой информации и пропаганды (тогда еще употреблялась аббревиатура СМИП, а не СМИ, как сейчас) сухо сообщили, что так мол и так – в районе Нахичеванской АССР иностранный самолет вторгся в воздушное пространство СССР, но умелыми действиями советских летчиков полет нарушителя был прерван.
Коротко и ясно.
Ясно, но не понятно.
Кто и как прервал полет нарушителя?
…Информация о авиапроисшествии в штаб нахичеванской дивизии просочилась практически сразу. Беспроволочный «телеграф» отстукивал «ЧП» из уха в ухо, пока не добрался до ушей корреспондента-организатора дивизионки Саши Темирбиева. Журналист от Бога, он, естественно, не мог оставить без внимания такую фактуру.
Коллектив редакции газеты "За Советскую Родину" нахичеванской дивизии.
Слева-направо: редактор газеты Назаров В.А. (БВОКУ-73);
корреспондент-организатор газеты Темирбиев С.С. (ЛВВПУ-78);
ответственный секретарь редакции Козлов В.Г. (БВОКУ-73)
– Шеф, – убеждал он меня, – я понимаю, что это – «чужая» часть. Понимаю и то, что нашей «малолитражке» этот материал будет «не по зубам» . Но отпусти меня, пожалуйста, к летунам. Попробую хотя бы для окружников что-то «слепить». Случай-то нерядовой. Руки чешутся. Отпусти.
Чеченец по-национальности, Саша не просто был мастером пера, он еще и в совершенстве знал русский язык. Так, что даже многие чистокровные русские в беседе с Темирбиевым чувствовали себя если не иностранцами, то представителями одной из национальных окраин, во всяком случае. Отсюда и отношение к нему. Ни предыдущий редактор, ни я не могли ни в чем отказать талантливому лейтенанту. Отказать, значило посеять в его сознании зерна какого-нибудь комплекса. А делать этого отнюдь не хотелось.
– Короче так, – немного поразмыслив о возможных последствиях, выдал я подчиненному, – берешь в штабе командировочное предписание в Кевраг и… едешь туда, куда захочешь. В подробности ты меня не посвящал. Ясно!
– Идет. Спасибо.
Он, действительно, был искренне рад и благодарен. Саша (настоящее имя-отчество парня было – Самаил Сельбиевич, но он любил, когда его звали коротко – Сашей, не Александром, а именно – Сашей) всегда «торчал» (его любимое выражение, означавшее дикий восторг) от хорошей фактуры. А тут явно пахло материалом – из «пресного» ряда вон. Возможно даже на Героя Советского Союза потянет.
На следующий день я ждал Темирбиева где-то к исходу дня. Домой не спешил, уж больно интересно было узнать первым и из первых рук, как говорится.
…Уже с порога Саша вместо «здрасьте» выдал крутой замес: – Вот, ерш твою знать! – плевался он. – Нет, ну шеф, ты представляешь? Ну, система!..
Он был категоричен и резок в своих суждениях. Иногда даже очень. А порой после его слов иногда даже хотелось оглядеться по сторонам – не слышит ли кто?
И рассказал.
На сей раз к пролету незваного гостя оказались «неожиданно» готовы. То ли, транспортник засекли задолго до подлета к нашей границе, то ли еще что, но наша дежурная смена оказалась в воздухе гораздо раньше и фактически встретила «воздушного хулигана» в момент нарушения им советского воздушного пространства.
Первое наше «ай-яй-яй», как обычно осталось без внимания. Но истребитель, сделав «традиционный» круг, успел настичь незваного гостя где-то в районе Ильичевска–Садарака, то есть, еще над нашей территорией. Короче, можно было «подарить» иностранцу свой боезапас. Но команда с земли прозвучала для кого-то может и странно, однако по тем временам вполне обычно:
– Не стрелять! Не дать уйти!
Вроде абсурдно, но вместе с тем, предельно ясно. Это на языке летчиков значило – идти на таран. Понятие, которое для многих из нас тогда ассоциировалось с временами Великой Отечественной войны, но никак не с тогдашним мирным днем.
Впрочем, приказы, как известно, не обсуждаются. Тем более, что у советского летчика и времени-то на это не было. С высоты птичьего полета госграница уже была, что называется, не за горами.
Предупредив нарушителя, наш истребитель пошел на быстрое сближение…
Автотрасса Нахичевань–Ереван проходила практически параллельно границе, но на определенном расстоянии от последней. Пассажирам рейсового автобуса несказанно «повезло» стать очевидцами столь редкого и необычного события, которое поначалу было воспринято ими как обычные учения. Два самолета, за полетом которых они наблюдали вот уже несколько минут, вдруг резко пошли на сближение и … произошло столкновение. После чего, дымящиеся машины вновь «разошлись» каждая «своим путем». Советский истребитель вскоре «встретился» с горной грядой, тянувшейся по правую руку от дороги, иностранец рухнул слева от шоссе. Со всеми огненно-взрывными атрибутами, конечно же, что немало удивило наивный автобусный контингент – ни хрена себе учения!..
Нашему летчику удалось катапультироваться. Нарушителям повезло меньше.
Случай, по понятиям эпохи «мирного неба над головой», более, чем нерядовой. Казалось бы, и оценка подвига (а иначе назвать это – язык не повернется) должна была оказаться, как говорят в таких случаях, высшей пробы. Никаких сомнений в последнем не было и у командования части. Представление к присвоению звания Героя Советского Союза подготовили без проволочек и …
…И услышали из первопрестольной мнение «звездных распределителей». Ну, прямо под стать команде, отданной летчику на производство тарана.
– Если бы он у вас погиб – не вопрос. Звание Героя было бы уместно. Посмертно. А он умудрился остаться живым. Значит,.. значит, вполне достаточно будет и ордена Красной Звезды…
– …Нет, шеф, ну ты только прикинь, – возмущался Темирбиев. – Отдал богу душу – герой! Выжил – пошел на фиг! Разве это правильно?..
…Уж и не помню точно, дал ли Саша в окружную газету что-то по этому событию. В силу своей категоричности, он любил писать то, что хочется, и так, как оно было на самом деле. Так называемый авторский домысел в его публикациях отмечался буквально следами, не говоря уже о вымысле. Если же его ограничивали, то он предпочитал вовсе отмолчаться, чем врать своим читателям. Словом, все получилось как в известной песне Градского, написанной последним на смерть Высоцкого…
* * *
Что же касается воздушного хулигана, то, как оказалось, несмотря на его полеты из Ирана в… Иран, последним портом приписки «в его документах числилось (не поверите – !) … Аргентина. Так что, никаких претензий от нашего южного соседа не последовало. Как, собственно говоря, не было таковых и от далекой латиноамериканской страны.
Да и какие могли быть претензии, если среди останков разбившегося самолета оказались… наркотики.
В. Разин.
1.12.2015 г.
Следующая подстраница "Служба в Сирии"
Все права на материалы, используемые на сайте, принадлежат их авторам или администратору (если статья без подписи). Перепечатка (копирование) материалов в любом виде - только с письменного разрешения. Для интернет-ресурсов - без ограничений при обязательном условии: активная ссылка с указанием наименования сайта и авторства.
