Военный гарнизон "Ахалкалаки" (продолжение)
Гарнизонный Дом офицеров
5. Четыре червонца за… тридцать сребреников
За самогоном – местной чачей – бегали в ниже расположенную деревушку, которую тоже почему-то величали Нью-Йорком. За пивом ездили в Ленинакан – столицу «Армянской Сибири». В гости к розовощеким девицам – в Богдановку и Гореловку. В плане культурного досуга – можно было смотаться в Вардзию, полазить по пещерному городу царицы Тамары. По пути, как правило, останавливались у серного источника и принимали нечто среднее между лечебной ванной и лечебным душем в обросшей красным наростом придорожной избушке. Прекрасный лимонад делал местный лимонадный заводик, с которого частенько выносили «лимонадный спирт». Весьма приятная на вкус жидкость, после двух-трех рюмочек которой задница почему-то становилась неотделимой от стула. При абсолютно ясном сознании и внятной речи. Одной из наиболее популярных закусок были банки с консервированно-маринованным зеленым луком. Тоже экзотика. Ее в больших количествах производил завод в Аспиндзе.
Изредка, когда народ хотел отдохнуть «по большому счету», то ездили подышать санаторно-курортным воздушком в Бакуриани или даже Боржоми. Те, кто поленивее, довольствовались вылазками в лесопосадку или чуть дальше в каньон, к реке. Делали шашлыки и на склонах горы Тапшанки (Заячьей, надо полагать, поскольку «довшан» по-тюркски «заяц»), что была тут же, неподалеку.
Совсем ленивые ходили в церковь. Это, конечно, в досоветский период. А с приходом новой власти – тоже сюда же, но уже в переоборудованный из культового учреждения гарнизонный Дом офицеров. От прежнего заведения осталась лишь архитектура, да легенда о том, что при строительстве церквушки в четыре угла ее фундамента заложили по одному николаевскому золотому червонцу. В шутку еще говорили – вот, мол, повезет тому поколению, на чей век выпадет строительство нового ГДО и снос старого. Сегодня, похоже, по инициативе нынешних грузинских лидеров роль тех «везунчиков», как эстафетная палочка потихоньку перейдет в руки заокеанских партнеров мандариновой республики. И цена тому «везению» – четыре червонца или двадцать-двадцать пять тысяч рублей в сегодняшних дензнаках.
А цена грузинской вечной верности защитившему ее некогда северному соседу, провозглашенной Георгиевским трактатом, и того меньше. Сейчас, пожалуй, и гроша ломаного не стоит. Не говоря уже о тридцати сребрениках.
Танковый полк 1978 г.
6. Учебно-боевые будни «заоблачной дивизии»
147-я МСД была практически вся развернута по штату военного времени. «Полнокровные» 412-й и 409-й МСП, танковый и артиллерийский полки, прочие части и отдельные подразделения стояли в самом Ахалкалаки. И лишь 405-й МСП угораздило «осесть» в Ахалцихе, где растительности и дождей было побольше, а вот льгот – поменьше. А еще наш 412-й полк носил почетное наименование – «мелитопольский». Это за то, что в ходе своего славного «боевого пути» часть особо «отметилась» у этого украинского города. В память об этом каждый призыв поставлял в полк 100 мелитопольских парней.
Несмотря на то, что разнокалиберные проверяющие постоянно «трясли» дивизию на полной программе и ругали нашего брата-офицера на чем свет стоит, соединение было самым боеготовым и боеспособным на «южном театре военных действий» бывшего СССР.
Наверное, именно поэтому, едва возникал какой-либо очаг напряженности вблизи южных советских рубежей, как 147-я - «на ушах». Обострился в 73-м арабо-израильский конфликт – нас на неделю под задраенные люки боевых машин со вполне конкретной задачей, конечной точкой которой был Суэц. Повздорили в 74-м турки с греками на санаторно-курортном острове Кипр – ахалкалакский гарнизон опять на «б/г» высшей пробы. И когда в 78-м Иран затеял антишахскую революцию временной резиденцией командующего войсками Закавказского военного округа отнюдь не неслучайно стала именно наша заоблачная дивизия… И это только за неполные шесть лет моей службы в этом соединении.
Неслучайно и боевая учеба тут кипела практически в строгом соответствии с недельными расписаниями занятий. Стрельба – так стрельба, вождение – так вождение, а строевая – все марш на плац. И попробуй не провести политинформацию с личным составом, не говоря уже о политзанятиях!
Учебный центр Чунчиха не успевал остывать от наших постоянных полевых выходов. Как правило, раз в неделю марш-бросок до нее «любимой». Летом – обычным образом, зимой – на лыжах. Причем, никого не заставляли учиться ходить на последних. Выход с «зимних квартир» – за два-три часа до обеда. На лыжах – как раз поспеваешь, без оных– успеть бы поужинать. Ходить же 6–7 км по снежному насту, когда проваливаешься если не по причинное место, то, в лучшем случае, по колено, скажу вам по собственному опыту – занятие изнурительное в высшей степени. И кушать, кстати, тоже почему-то очень хочется.
Для РТУ и БТУ был еще один учебный центр – на склонах потухшего вулкана Абул, отдаленно напоминавшего своих более именитых собратьев по происхождению – горы Арарат и Эльбрус или, проще говоря, воздетую к небесам голую задницу. Учения начинались еще у подножья, где уже к примеру, сдавала вахту журчащая ручьями весна, а по мере наступления вверх по склону смена времен года довольно быстро происходила в обратном направлении, буквально через каждые сто метров. Завершающий штурм переднего края обороны «противника» совершался по пояс в снегу.
А еще ежегодной доброй традицией в гарнизоне было посвящать профессиональному празднику – 23 февраля восхождение на Абул. Всей дивизией. Кроме наряда.
Народу на заснеженных горных склонах было столько, что даже на расстоянии 10-12 км , в военном городке, было заметно, как темные пятна незаметно глазу приближались к вершине.
Для более серьезных мероприятий полкового и дивизионного масштабов нас выводили в район так называемых Мокрых гор. Даже на фоне сурового климата всей Джавахетии, эта местность не без основания считалась крайне мерзкой. Холод и сырость здесь были и в самый разгар летней поры. Сами горы постоянно имели вид будто бы облитых из ведра. Бездорожье, на котором приходилось «воевать» с условным противником, представляло большую опасность, нежели сам «супостат». Особенно доставалось механикам и механикам-водителям бронированной техники. В пылу выполнения учебно-боевых задач они зачастую среди прочих камней, коих вокруг было в изобилии, не замечали небольшие остроторчащие из грунта вершинки скальной породы, которые вспарывали «брюхо» боевых машин как консервную банку. И хорошо если в ходе тактической игры не было предусмотрено форсирования водной преграды…
Ну, и раз в год-два 147-я в составе Краснознаменного Закавказского «маневрировала» в учебном центре Караязы («черное лето» – тур., авт.).
Выездное заседание комсомольско-молодежного клуба "Кавказ-Берлин" на тему "Мы ленинской дружбой сильны" и тематический вечер "Боевые знамена Краснознаменного Закавказского рассказывают" с участием ветеранов войны разных национальностей, на снимке - в центре - нач. ПО Скворцов, ветераны -Я.Газарашвили (нач. музея КЗакВО) в 1-м ряду 2-й справа, П.Сардарян (в 1-м ряду 2-й слева), К.Симонян (в 1-м ряду 3-й справа), Г.Поповян (справа от Скворцова), М.Засекин (в 1-м ряду крайний слева, А.Мусиев (рядом с Поповяном), А.Навалов (крайний справа)
В ГДО. 147 МСД на выездном заседании "Кавказ-Берлин". Ветераны целовали Боевые знамена Своих родных частей. С микрофоном участник Сталинградской битвы, Курской битвы и освобождения Праги подполковник Левицкий, знамя родной части целует ветеран М.Засекин
7. …Пришлись не по нраву «турецкие нравы»
А еще ахалкалакская дивизия была для местного населения во многих вопросах этакой «скорой помощью». Ну, во-первых, в плане трудоустройства. Подавляющее большинство вольнонаемных, прапорщиков и сверхсрочнослужащих были алхалкалакскими армянами или богдановскими русскими. Служили и работали в соединении если не семьями, то поколениями.
Прапорщики Гончаровы, Тарасяны, Гогоридзе, Аванесяны, Коноваловы, Авакимяны и Адамяны… Где вы сейчас? Дослуживаете ли на нынешней базе? Или разъехались кто куда? А может теперь в строю российских подразделений уже ваши дети и внуки? Тогда куда им податься после 2007 года?
А куда девать ту дружбу, которая десятилетиями давала джавахетцам уверенность в том, что они не одиноки в этом забытом Богом краю, где только дивизия и есть та связующая ниточка их принадлежности к великому народу бывшего Союза. Разве можно забыть чистые, честные сердца третьего секретаря райкома комсомола Миши Георгиади, сотрудников Дома быта ювелира Володи Каркаряна, сапожника уста - Сергея, телерадиомастера Рафаэля. Как часто их бескорыстная помощь и поддержка в трудную минуту не давала нам потерять чувство оптимизма и веры в будущее, в перспективы. Дружба эта была обоюдной. И это, во-вторых.
Сколько раз в преддверии ранних заморозков и осенних снегопадов нас бросали на авральные сельхозработы. Помогали, кстати, как близлежащим, так и отдаленным районам. Причем, бескорыстно.
Тогда же, в 1973-м, в сентябре-октябре – уборка картофеля в Цалкском районе, населенном греками и азербайджанцами. С раннего утра и до наступления темноты – работы в поле, плечом к плечу с местным населением.
А в начале ноября с просьбой о помощи обратились селяне из близлежащего населенного пункта Карзахи. Выпавший снег накрыл большую часть урожая картофеля и грозил оставить жителей без основного продукта питания.
Задача понятна. Но сам процесс! Такое, честно говоря, довелось увидеть впервые. Первая шеренга, размахивая лопатами, перебрасывала снежный наст вперед и обнажала грунт. За ней шла вторая шеренга с лопатами и взрыхляла землю. Третья шеренга, гремя ведрами, собирала выскочившие на поверхность картофелины. А затем шла еще одна, постоянно отстающая шеренга. Каждый из ее участников держал в руках и лопату, и ведро. Чистильщики. Разбрасывая лопатой взрыхленную землю, они обнаруживали незамеченные предшественниками корнеплоды и добирали их в ведра. Время от времени перед первой шеренгой проходили люди с тачками и носилками, собирали нараставший грязно-белый сугроб и уносили за пределы поля или на разделительные полосы.
Больше всего интриговало окончание поля. По инструктажу, полученному еще в части, за его пределы выходить было категорически запрещено.
Почему? – мучались вопросом молодые лейтенанты и солдаты.
- Почему-почему? – с чувством собственной значимости надувал губки наш невысокий росточком ротный. — Да, потому, что там уже туреччина! Понимать надо – государственная граница!
Мы, насмотревшиеся в фильмах полосатых столбиков с серпастым-молоткастым и снующих туда-сюда пограннарядов с собаками да автоматами, поверили в это не сразу. Уж больно не вязался этот горно-пустынный пейзаж с понятием «наша граница всегда на замке».
- А если у меня первый разряд по легкой атлетике, – неудачно пошутил кто-то. — Стометровку за 11,3 бегаю. Один рывок – и … прощай «совок»?
Губы ротного надувались еще больше.
- Ну, так чего ждешь? Вперед, если задницу не жаль.
- В смысле? – не понял шутник.
- Да попытался тут как-то один своим спортивным разрядом пограничный замок отомкнуть.
- Ну?
- Антилопа-Гну. Отомкнул. Теперь ему, наверное, на всю жизнь хватит – не надо никаких политзанятий и лекций о патриотизме и верности долгу. Неделю одна турецкая погранзастава его имела, потом подарила другой. Те тоже «полную программу отработали» и…
- И…
- …И вернули его нашим пограничникам. Со всеми вытекающими, как говорится. Сейчас не только ему, всей дивизии патриотические призывы надолго не понадобятся.
Завершая уборку картофеля, мы с опаской подходили к краю поля и тут же спешили обратно, к нашим машинам.
Уж больно «турецкие нравы» нам пришлись не по нраву.
Командующий войсками КЗакВО генерал-полковник Мельников
с партийно-советским руководством города, района
и командным составом 147 МСД и 31 АК
за вертолетом - казармы 409 МСП, слева - край трибуны
Командующий войсками КЗакВО генерал-полковник Мельников на стадионе 147 МСД,
где всегда садился его вертолет
справа от него партийно-советское руководство города и Ахалкалакского района
слева от него - нач. штаба дивизии п/п-к Бурьков, зам. КД п/п-к Козлов,
зам. КД по тех части п/п-к Квашин, начальник ПО дивизии п-к Скворцов
В.А. Назаров
Слева направо: первый - не помню, второй - л-т Илиопуло (БВОКУ-73), третий - л-т Ф. Али-Заде (БВОКУ-73), четвертый и пятая л-т Г. Симонян (БВОКУ-73) с женой Людмилой, пятый - НШ батальона в 409 МСП, а впоследствии - комендант гарнизона капитан Саркисян, середина 1970-х
Каньон
Первобытный нож-скребок, найденный в каньоне, обсидиан
8. …Если уйдут русские
Да, по ту сторону границы находилась Турция. Член агрессивного блока НАТО, как было записано во всех обучающих книжках, как гласила наглядная агитация со стен наших казарм, клубов и Домов офицеров.
Те, кто знал историю, хорошо понимали, что это значит. Ведь на протяжении веков русско-турецкие войны и вооруженные конфликты были делом обычным, вплоть до первой мировой войны. Да и во вторую мировую южный сосед хоть открыто и не воевал с нами, но был, отнюдь, не партнером в борьбе с фашизмом. Последующее его членство в северо-атлантическом блоке тоже любви особой друг к другу не прибавил. Во всяком случае, с турецкой стороны.
У нас же, если не считать набившей оскомину наглядной агитации, особых антитурецких настроений не было. Раз в год в системе политучебы была тема по данному вопросу, когда личный состав знакомился со структурой турецких вооруженных сил, штатом их подразделений и Т.Т.Х. вооружения, мало чем отличавшихся от аналогичных заокеанских параметров.
Правда, была парочка книжек, которые всегда предлагались для дополнительного изучения в списке рекомендованной к теме литературы. И в которые редко кто не ленился заглядывать. А если кто заглядывал, то с неприятным осадком обнаруживал, что турецкому солдату ежедневно вдалбливали в голову, что его враг № 1 – это СССР. А на стрельбах мишенями были изображения советских солдат. Да и строевая песенка, которую тогда турецкий аскер («воин» – тур., авт.) напевал по несколько раз на день, помимо прочих антисоветских агитационно-пропагандистских штампов в своем припеве, дважды напевающемся после каждого куплета, имела примерно такие слова – марш, марш вперед, на Москву, бить русских.
Наверное, именно поэтому и мы кое-что готовили на случай войны. Но только «на случай» и «во время» войны.
В типографии дивизионной газеты, помимо десятков других касс была в касса-реале одна, постоянно опечатанная. Вскрывали ее мы лишь раз, во время больших учений. Сетка ячеек для букв и знаков заметно отличалась от русскоязычной. А в одной из ячеек лежали небольшой русско-турецкий словарик и несколько листочков с примерным текстом агитлистовок на турецком языке. Нам, в случае чего, надлежало набирать их, заряжать ими агитснаряд и отстреливать его к югу от наших южных рубежей. Чтобы народ по ту сторону границы знал – кто прав, а кто виноват в возможном вооруженном конфликте.
Но это только – «в случае чего». А так в обычных ратных буднях мужики из политотдела выгребали в Доме офицеров, в редакции, у себя в подсобках все старые газеты, резали их под формат листовок и начиняли этим добром свои агитснаряды.
Правда, это было уже даже не вчера. Возможно, что-то и изменилось с тех пор. После развала СССР Турция для России подальше стала. Грузия, что непосредственно граничит с первой, стремится в тот же блок НАТО, где членствует и ее «южная соседка». Стремится ли туда же Джавахетия-Духобория – вопрос сложный. Поскольку и тут многое изменилось. Народ из некогда больших русских поселений – Богдановки, Тамбовки, Гореловки, Родионовки, Ефремовки, Орловки, Троицкого, Спасовки вынужден был в очередной раз сменить место жительства. Большинство духоборов нашло себе пристанище в Ярославской области, Краснодарском и Ставропольском краях, кое-кто вернулся на историческую родину – в Ростовскую область. Перестал существовать и Богдановский район, который грузинское руководство поспешило переименовать в Ниноцминдский.
Тенденции к миграционным процессам наблюдаются и у армянского населения Джавахетии (или как ее сейчас именуют – Самцхе-Джавахетии). Говорят прямо: «Русские уйдут – нам здесь не жить».
А тем временем, Турция и Грузия выступили инициаторами открытия третьего КПП на грузино-турецкой границе, между городами Карс и Ахалкалаки, что в дальнейшем будет содействовать «реабилитации магистрального пути "Карс –Ахалкалаки-Тбилиси”».
К лучшему ли все это? Или как? Жизнь покажет. А пока…
Да, мы уходим. Чуточку не дотянув до своего 180-летия, российская военная база в Ахалкалаки уходит в историю. Грустно. Грустно от того, что, как бы ни была трудна служба в этом районе, здесь прошла часть жизни, здесь осталась частичка души. Здесь был твой дом.
Грустно от того, что с уходом российских войск уйдет в предание и сложившаяся веками неповторимая и гармоничная русско-армяно-грузинская самобытность. А большинству ее носителей, скорее всего, придется покинуть родные места в поисках наиболее лояльных к инородцам территорий (горький опыт Абхазии и Южной Осетии показывает, что ассимиляция по-грузински попахивает порохом).
Грустно от того, что более чем 200-летнее покровительство России, спасшее Грузию от турецко-арабского завоевания и позволившее сохранить и укрепить грузинскую государственность, получило такую, скажем прямо, неожиданную оценку…
Конечно же, верные достигнутым в конце XX в. договоренностям, мы выведем свои войска из Грузии. Строго в установленные сроки.
Но останется открытым вопрос о соблюдении обязательств сторон по Георгиевскому трактату. Его ведь никто не отменял.
Придет ли Грузия, будучи членом НАТО, на помощь России, если, не дай Бог, в этом возникнет необходимость? И что делать России, если Грузии в очередной раз «поплохеет» (тоже, не дай Бог, конечно)? Броситься ли, задрамши забрало, на ее защиту, как это не раз бывало раньше?..
Или вспомнить старую народную мудрость – «как аукнется…»?
«Его светлость царь карталинский и кахетинский именем своим, наследников и преемников своих торжественно навсегда отрицается от всякого вассальства или под каким бы то титулом ни было, от всякой зависимости от Персии или иной державы и сим объявляет перед лицом всего света, что он не отрицает над собой и преемниками иного самодержавия, кроме верховной власти и покровительства е.и.в. и ее высоких наследников и преемников престола всероссийского императорского, обещая тому престолу верность и готовность пособствовать пользе государства во всяком случае, где от него то требовано будет».
(«Георгиевский трактат». Артикул первый.).
«Сей договор делается на вечные времена…».
(«Георгиевский трактат». Артикул второй на десять).
Стихи П.В. Аверьянова
2013 г.
Начало читайте
Следующая подстраница "Как танки продавали"
