Опять непогода
Мимо проезжала дорожная техника, расчищая дорогу. Наш не состоявшийся противник, который кормил нас в течение 3-х суток, куда-то ушел, и у перевала остались мы одни. Пришли отцы-командиры. Приказали снять хим.защиту, привести себя в порядок и приготовиться к приему горячей пищи. Вскоре подошла кухня, кормили «на убой», хотя мы и не голодали, благодаря подсказки земляков 1967 года выпуска.
Мимо, не останавливаясь, прошла колонна МСП (сейчас мне понятно, что это был резерв, с которым наши две курсантские роты, должны были сбросить противника с перевала. Этот этап учения провалился из-за погоды, полк находился по ту сторону перевала).
Вскоре была дана команда: «По машинам», и мы тронулись вслед за прошедшим полком. Колонна шла по спуску, опасных мест не было, поэтому, двигаясь быстро, к вечеру подошли к высоте и, не поднимаясь на нее, остановились ночевать. Снега здесь не было, спали сидя в БТР, вернее дремали.
4 взвод 4 роты
Утром после горячего завтрака стали готовиться к наступлению. В одиннадцать часов сначала в походном, а затем в предбоевом порядке мы стали выдвигаться к вершине. Открыли огонь гаубицы и минометы, за высотой были слышны разрывы. На высоте развернулись в цепь, но противника не было, разрывы имитационных средств были на другой высоте - значит, там противник. Мы стали спускаться в лощину, когда туча поглотила нас, видимость быстро сокращалась, по цепи прошла команда: «Сократить интервал до видимости». Но уже и в трех шагах было плохо видно, по цепи прокатилось: «Стой! К Середине – сом-кнись!»
Перестроились повзводно и вернулись в тумане к оставленным БТР. Опять неудача! Погода ставила свои правила игры. А организаторы учений не хотели дополнительных трупов.
Сели в БТР, задремали, заводить двигатель для обогрева - было запрещено, чтобы не отравиться выхлопными газами. Грелись, бегая вокруг БТР, или друг за другом.
Рассвет, как и закат в горах наступают очень быстро. Такой красоты внизу не увидеть.
Наступление МСП, усиленного двумя ротами курсантов на 2-й эшелон противника
Теперь наши роты наступали за огневым валом. По мере нашего приближения к разрывам, они переносились дальше. Не стреляя, мы как шарики, скатились с высоты в лощину - противник по нам тоже не стрелял. По лощине шла дорога, и начиналась высота, с которой надо было сбить противника. Но наши цепи уперлись в крутой обрыв высотой более 3 м. Без лестницы преодолеть было сложно, а разведка полка, видно, поработала плохо - нас не предупредили. Поступила команда - первой роте обходить высоту справа, нашей - слева.
Пригнувшись, мы стали подниматься по крутому, поросшему мелким кустарником, скату, обходя заслоны. Нас с этой стороны не ждали, мы слышали разговоры условного противника и даже узнали пароль – «Мушка". Мы могли быть как «свои», но выдавали погоны. Подниматься к вершине становилось все труднее, а Илья нес еще тринадцатикилограммовый пулемет РП -46 . На высоте мы выбрали кустарник погуще и залегли. Только теперь я понял, что сморозил глупость и подбил своих ребят. Ведь действовали без приказа, а за это по головке не погладят. Сказал ребятам:
- Если что, буду один отвечать.
Они воспротивились:
- Ты нас не тащил, а план твой верный, мы поддерживаем. Да, и Гриша Оселедчук, командир отделения, видел, что мы полезли вверх.
Я успокоился, значит, не будут нас искать. Стали обдумывать план дальнейшего действия. Все высказались, и я поддержал план Валеры Анисимова - подождать атаки наших рот, а затем огнем из пулемета и трех автоматов уничтожать противника с тыла. Потом действовать по обстоятельствам.
По высоте проходили старшие офицеры с повязками (посредники) и без повязок. Стояли большие палатки, а у палаток - часовые.
- Здесь чей-то штаб, - сказал я.
- Давай, атакуем, - блестя черными молдавскими глазами, предложил пулеметчик Арнаутов.
- А дальше что? - как бы в раздумье спросил белорус Волосович.
- А, может, возьмем языка, - предложил Анисимов.
Мысли крутились у меня в голове - идеи хорошие, надо выбирать.
- Ты хочешь, чтобы мы намяли бока старшему офицеру? А потом куда его девать? Да, и часовые увидят, - возразил Волосович.
- Я сейчас не секретарь комсомола и голосовать не будем. Будем действовать по старому плану Анисимова – ждать своих.
Вдали была слышна стрельба - это полк, и где-то наши роты атакуют противника.
- Плохо, что нет взрыв пакетов и дымовых гранат. А так можно было забросать штаб, захватить птицу покрупнее и, используя дымы, спокойно уйти, - сказал Волосович.
- Хватит «если», - оборвал я.
- Эту птицу вязать придется, да еще по таким склонам на себе тащить и неизвестно, чем все это обернется. Ведь мы действуем без приказа, а инициатива в армии наказуема. Забыл нравоучение зам. ком. взвода Богалия на 1 курсе?
После такого высказывания все замолчали, а, может, обиделись, ведь я, получалось, был самозваным командиром.
- Хватить дуться. Предложения могут высказывать все, а решение принимать - один. Если кто желает - бразды правления может брать на себя.
Все смутились.
- Ты эту кашу заварил, так и вари до конца, а не останавливайся на полпути. Никто на тебя не обижается, - сказал мой близкий друг Иван Волосович.
Захват штаба
Стрельба велась еще далеко, а мы отдыхали. Вдруг из палатки вышел генерал и куча полковников. Решение пришло внезапно, я дал команду: «Приготовиться к открытию огня», - и, когда эта группа закурила, дал команду: «Огонь!»
Застучал пулемет Ильи, затрещали наши автоматы. Группа от неожиданности, мне показалось, подскочила (растояние до нее было не больше 20 м.). Расстреляв все патроны, я дал команду на отход. Все произошло так неожиданно, что в нашу сторону ответный огонь никто не открыл. Не успели отбежать и 10 метров, как громкий басистый голос остановил нас: «А ну-ка, орлы ко мне». Мы остановились, не зная, что делать, глядя друг на друга. Вдруг прорезался у меня голос:
- Пойдемте ребята, двум смертям не бывать, а одной не миновать, быть тому, что будет.
Не доходя пяти метров, я построил свою группу в шеренгу и доложил генерал - лейтенанту.
- А вы откуда, курсанты, здесь взялись?
Пришлось подробно рассказать ему. Он переключился на полковника: «Как Вы охраняете штаб, если какая-то группа курсантов беспрепятственно подходит к нему и практически его в упор уничтожает?» Разнос продолжался минут пятнадцать. Полковника было жаль, да, и у нас поджилки тряслись, не зная, чем это все закончится. Генерал объявил нам благодарность, мне вручил свои командирские часы, и свита ушла в палатку. К нам подошел подполковник с повязкой, переписал фамилии. Я спросил, где можно найти нашу роту, он зашел в палатку и через 5 минут показал, где примерно наша рота, дал листок, чтоб нас не задерживали.
Мы быстро спустились с горы и примерно через час нашли роту. Этот этап учения закончился. По какой причине не знаю. Может, наши роты выполнили свои задачи или виной была наша группа, уничтожившая штаб. Ведь на учениях рядовой выполняет то, что ему скажут, а говорят очень мало.
Иван Волосович похвалился Грише Оселедчуку, что мы от генерала получили благодарность, тот не поверил, пришлось показать ему часы. Об этом решили не трезвонить, неизвестно, как наше начальство отреагирует, а то вместо героев, станем дезертирами, бросивших свое подразделение во время атаки. Ведь инициатива - наказуема.
Учения на этом этапе заканчивались.
Мы ускоренным шагом выдвинулись к ожидавшим нас БТР, пообедали и двинулись в путь. К вечеру подъехали к знакомым овчарням, поужинали со спиртным, быстро организовали уже по привычке ночлег. Здесь еще лежал снег и был небольшой мороз. После двух бессонных ночей и под действием спиртного быстро уснули, но среди ночи мороз окреп градусов до 20, не спасала и химзащита. Волновались больше за механика-водителя, ведь ему вести БТР, а при таком холоде спать было невозможно. Мы отправили водителя за паяльной лампой и стали по очереди греться. Подходили курсанты и из других взводов. Начали обсуждать наших отцов-командиров и ругать их: «Не первые мы здесь, если не печки, то хоть дрова бы послали». Тут кто-то спросил: «Ребята, а кухни чем топят?» Мы тут же побежали к машинам тыла, набрали дров и развели большой костер. Стало тепло, сели вокруг костра и рассказывали разные байки, анекдоты, так и встретили рассвет.
Окончание учений в виду плохой погоды
Позавтракав, двинулись к перевалу - а вот и он, наш родимый. Дальше - скалы и пропасть. Теперь объезжать встречные машины придется возле пропасти. Но подъехав к спуску, колонна остановилась и поступила команда: «К машине!», - мы поняли - что-то случились и быстро выскочили из БТР. Оказывается, мокрый снег и мороз превратили дорогу в лед, и спускаться приказано в пешем порядке. Шли вниз часов пять, прошли где-то тридцать километров. Когда лед закончился, нас посадили в БТР, и мы, уставшие и не выспавшиеся, задремали.
К вечеру подъехали к станции, где нас покормили обедом и сразу ужином. На ночь расположились, сидя в БТР, хорошо, что ночь была не очень холодной. Утром подали платформы, помогли механикам-водителям закрепить технику. А после обеда подали теплушки. Мы заняли свои лежачие места и, измученные бессонными ночами, не дожидаясь, когда нас подцепят к поезду, уснули младенческим сном. На ужин никто не встал. Ужинали лишь дневальные.
Так закончился главный этап горной подготовки.
Хочу отметить, что в селениях, через которые мы проезжали в горах, жители встречали нас тепло, угощали, всех раненых и обмороженных везли к ним. В нашем взводе ни больных, ни обмороженных не было, про другие - с уверенностью сказать не могу. Знаю, что все прошли этот этап, потерь не было.
Солдатам и курсантам план учения не доводился, действовали только по приказу. Сейчас как преподаватель тактики я понимаю замысел руководителей учений:
1 этап. Марш по железной дороге.
2 этап. Марш в горной местности на технике.
3 этап. Оседлание перевала нашими курсантскими ротами (переход к обороне).
4 этап. Отражение превосходящих сил противника и удержание перевала.
5 этап. Отброс противника от перевала и преследование его вместе с резервом (МСП).
6 этап. Наступление МСП, усиленного 2-мя ротами курсантов на 2-й эшелон противника.
7 этап. Преследование и уничтожение отходящего противника.
Очевидно, так планировалось, а что получилось, видно из рассказа.
Я не осветил 7 этап. Возможно, он проходил без нашего участия или я просто забыл. Но он должен был быть.
Утром, проспав почти 12 часов, мы бодро встали. Дневальные на остановке принесли завтрак. В вещмешке оставались сладости, две фляги со спиртом и три бутылки спиртного, которые дали жители поселка Городис. Спирт отдали командиру взвода, а что было в бутылках в два приема выпили сами. Двери теплушки были открыты, ярко светило солнце, цвели деревья, росла сочная зеленая трава, и не верилось, что совсем недавно нас окружали снег и холод.
Выводы после учений сделали такие: погода в горах непредсказуема, поэтому надо иметь сухой паек на трое суток, паяльную лампу, запас теплого белья, обуви, воды, дров, боеприпасов. Водители должны иметь навыки вождения в горах.
Совет наших земляков, ох, как пригодился!
Наш взвод - капитана Таргон И. Г. по выпуску был лучшим, Слава Горохов - окончил с медалью, а шестеро курсантов - с красным дипломом. На проводах мы рассказали взводному все - и про подготовку к учениям, про употребление, но это новостью для него не оказалось, он сказал, что боялся, что кто-нибудь напьется. Новостью для него стало, что его курсанты атаковали штаб, а он об этом и не знал, но слышал, что какая-то группа курсантов дерзко атаковала и вывела из учения большую часть старших офицеров, и не предполагал, что это курсанты его взвода. Видно, генералы это событие замяли.
- Зря не сказали, а то бы вас наградили, и меня поощрили за то, что воспитал таких орлов. В добрый путь, лейтенанты, с честью несите звание выпускника БВОКУ, - напутствовал он нас.
Р.S. Капитан Торгон стал впоследствии преподавателем тактики. А в училище еще долго рассказывали байки о том, как курсанты захватили штаб на учениях. Вот и нашелся командир той дерзкой курсантской группы захвата!
Начало рассказа
