Подполковник Аршинов Владимир Сидорович
участник Великой Отечественной войны
23.11.1923 - 16.11.2002
Весна 1923 года выдалась в Саратовской губернии затяжной и страшной, массовый голод начался в Поволжье с осени 1920 года, жестокая засуха 1921 года окончательно добила крестьянские хозяйства. Из засушливых районов голодны люди потянулись в те края, где можно было хоть как-то заработать на кусок хлеба и прокормить себя и своих близких. В числе этих беженцев-переселенцев из Саратовской губернии вниз по Матушке-Волге, где вдоль берега, где по воде на барже, пробирались на юг, в Баку, мои бабка и дед. Они - молодая моя баба Дуня, беременная моим отцом и с 3-летней дочкой Марусей на руках, и сильный, красивый, рукастый дед Сидор, славившийся своим умением делать любую работу быстро, ладно и на совесть, - направлялись в большой и теплый город у моря, интернациональный город рабочих-нефтяников, город, где шанс найти работу означает вероятность прокормиться и выжить.
Бог весть каким чудом они добрались до Баку, нашли себе работу и жилье… Сидор устроился разнорабочим на 10 нефтепромысле в Сабунчах, в 13 верстах к северо-востоку от Баку. Там же сняли маленькую комнатку в бараке рабочих-нефтяников. 23 ноября 1923-го года у них родился сын - Володя. Вроде жизнь стала налаживаться, но в 1924 году Сидор тяжело заболел и умер. А время шло своим чередом, детей надо было поднимать. Через год Евдокия второй раз вышла замуж за нефтяника-промысловика, кавалера ордена Трудового Красного Знамени Бориса Константиновича Обухова, но любовь к первому мужу так и сохранила на всю жизнь и даже не поменяла фамилию в новом браке. Сначала она работала дворником во 2-й коммунальной домовой конторе, а затем, всю войну и до самой пенсии – машинистом на водокачке в Сабунчах на промыслах. Эта тяжелая работа сначала спасла жизнь, а потом и помогла встать на ноги ее детям: моей тетке Марии и Володе - моему отцу.
Для передовиков производства Сабунчинского района в 1930 году в Забрате построили по тем временам большой, похожий на корабль трехэтажный красавец-дом с огромными балконами-палубами, двором и палисадником (пос. Воровского, кор. 6). В этом доме бабушка с дедом получили 2-комнатную(!) квартиру, на 1 этаже, с выходами во двор и к дороге. На участке, выходящем к дороге, тут же был разбит фруктовый сад, ставший впоследствии любимым местом времяпрепровождения. В этом доме они прожили всю свою жизнь, там выросли их дети, там провел свое детство и я.
Когда пришла пора идти в школу, отец был определен в 81-ю полную русскую среднюю школу Ленинского района г.Баку, а отцовские дворовые друзья-азербайджанцы Тофик и Салман – в соседнюю азербайджанскую школу.
Крепкая дворовая дружба оказалась сильнее бумажных формальностей, и отец долгое время ходил со своими друзьями в азербайджанскую школу, где отлично учился, пока об этом кто-то не проболтался его матери. Был суровый разговор, было трудное решение вернуться в русскую школу, но до конца учебы отец умудрялся не только успешно осваивать знания в русской школе, но и часть уроков проводить в азербайджанской школе за партой со своими друзьями-азербайджанцами. Не удивительно, что азербайджанский язык он знал не хуже родного, а эту дружбу и память о ней отец сохранял до самого последнего дня жизни.
22 июня 1941 года школьные экзамены были сорваны - началась война. Вместо экзаменов ребята выносили на улицу парты и вносили койки для будущих раненых… Отец со своими друзьями сразу направился в военкомат, чтобы добровольцем пойти на фронт. Поскольку ему еще не было 18 лет, отца на фронт не пустили, и тогда он задумал, «чтобы не терять время зря», поступить в военное училище. По примеру старшей сестры, которая к тому времени уже училась в медицинском институте, он решил стать военным врачом и вскоре поступил в Бакинское военно-морское медицинское училище (немногие знают, что в начале войны было такое военное училище в Баку). В сентябре 1941 года Кронштадское военно-морское фельдшерское училище было эвакуировано в сначала в Иваново, а затем в Баку и переименовано в Бакинское военно-морское медицинское училище (БВММУ). Училище располагалось в хорошем трехэтажном здании. Здесь были и кубрики для размещения, и учебные классы, и кухня со столовой. 1 декабря 1941 года начались занятия первого набора курсантов. Для практических занятий в районе Арменикенда была предоставлена отличная база – больница им. Семашко. Особое внимание уделялось хирургии, терапии и инфекционным болезням. Через год выпускникам училища приказом Наркома ВМФ присваивалось звание «военфельдшер», что соответствовало званию лейтенанта и выдалось свидетельство об окончании БВММУ. В этом училище отец проучился девять месяцев.
В Аршинов с друзьями Тофиком и Салманом
в конце 1941 г. перед поступлением в военно-медицинское училище
15 августа 1942 года в 5 часов утра по боевой тревоге курсантов подняли, построили и объявили, что от училища для отправки на фронт требуются добровольцы. Заявления с просьбой отправить на фронт написали все, как один. Оперативно были подготовлены списки, согласно которым курсанты училища, за исключением небольшого караула, направлялись на Сталинградский фронт. Им выдали вещевые мешки, суточный сухой паёк, построили и пешком повели на станцию Баладжары, где посадили в пассажирские вагоны и повезли в сторону Махачкалы. Это был один напряженнейших периодов Великой Отечественной войны: немецкое командование, воспользовавшись выгодной для себя обстановкой, рвалось к Сталинграду, а также стремилось окружить советские войска южнее Кубани. 15-17 августа советским войскам удалось остановить 17-ю немецкую армию и не дать ей прорваться к Туапсе. По этой причине утром 16 августа курсантов высадили из вагонов, а затем в соответствии с полученным распоряжением, приказали опять погрузиться в вагоны, и повезли обратно.
На другой день эшелон с курсантами-краснофлотцами остановился на окраине Баку, оттуда их ускоренным пешим маршем повели в Сумгаит. Знаменитого города химиков тогда еще не было – была степь, кое-где виноградники, пустые бараки и конюшни. Именно там на переформировании находилась 34-я отдельная стрелковая бригада (Командир бригады полковник Александр Васильевич Ворожищев). 1-й батальон морской пехоты 34-й отдельной стрелковой бригады формировался главным образом из курсантов военных и военно-морских училищ: Высшего военно-морского инженерного им. Дзержинского, Высшего военно-морского им. Фрунзе, Каспийского Высшего военно-морского, Севастопольского береговой Обороны и Севастопольского медицинского училищ, а также Ейского авиационного училища. Во всех училищах шел тщательный отбор добровольцев первых и вторых курсов. Отбирали самых лучших, физически крепких, обладавших отличными спортивными качествами. Именно этот батальон пополнился курсантами Бакинского военно-морского медицинского училища и краснофлотцами Каспийской флотилии.
В середине октября формирование бригады было завершено, в ночь на 16 октября она в полном составе погрузилась в эшелоны и отправилась в сторону фронта. 19 октября, прибыв на станцию Карабулакская в 35 км севернее Орджоникидзе, бригада вошла в состав 11-го гвардейского стрелкового корпуса Северной группы войск Закавказского фронта. Неделя пребывания в Ачелуках была использована на обучение курсантов борьбе с танками. Обкатка танками обеспечивала надежный иммунитет против танкобоязни, вооружала навыками использования в бою противотанковых гранат и бутылок с горючей смесью. Без преувеличения можно сказать, что почти 3-месячная форсированная подготовка из курсантов-моряков, врачей, техников и инженеров сделала отличных солдат. Они были готовы встретить любые трудности. Это особенно проявлялось в поддержании особого училищного климата, когда товарищество и взаимовыручка подразумевались сами собой. Такие качества сыграли решающую роль в предстоящих боях.
В это время немецкие войска приближались к Закавказью, подходили к Орджоникидзе и уже угрожали Грозному. Была даже назначена дата захвата Баку — 25 сентября 1942 года. Вокруг Нальчика, Орджоникидзе, Грозного, Махачкалы и Баку были созданы оборонительные районы.
В конце октября 1942 г. фашистские войска начали наступление на нальчикско-орджоникидзенском направлении. Однако уже 4 ноября в гитлеровский штаб группы армий «А» поступило сообщение из Гизеля, что «придется приостановить наступление на Орджоникидзе до тех пор, пока район южнее реки Терек не будет очищен от противника и этим не будет устранена опасность удара во фланг и тыл танковых дивизий». 5 ноября можно считать переломным днем боев под Орджоникидзе. Противник был остановлен. Спасением для гитлеровцев могло стать узкое Суарское ущелье, которое вело в «район южнее реки Терек». Через это ущелье противник мог пройти к Военно-Грузинской дороге, по которой под Орджоникидзе из Закавказья направлялись войска, боеприпасы, продовольствие. По этому же ущелью гитлеровцы, как по своеобразному «коридору», могли провести подкрепление к окруженной гизельской группировке. В сложившейся обстановке трудно было переоценить стратегическое значение Суарского ущелья.
Именно створ Суарского ущелья было поручено прикрывать батальону морской пехоты, входивший в состав 34-й отдельной стрелковой бригады полковника А.В. Ворожищева.
27 октября 34-я бригада направилась на передовые позиции. Совершив форсированный 60-километровый переход, она заняла участок обороны вдоль восточного берега речки Фиагдон на пути наступления немцев по шоссе Алагир-Орджоникидзе. Командный пункт бригады расположился в селении Майрамадаг в 8 км от линии фронта.
Весь день 1 ноября шел ожесточенный бой. Героизм воинов бригады был беспредельным, но сдержать натиск превосходящих сил они не смогли. К исходу дня более 150 танков прорвали на небольшом участке фронт бригады, разрезав ее на две изолированные части. Первый и третий стрелковые батальоны с минометными и пулеметными подразделениями были оттеснены на север за селения Фиагдон и Нарт. Остатки второго и четвертого батальонов отошли за Дзуарикау на юг в горы. В этом бою под Майрамадагом отец получил свое боевое крещение.
Немецкие танки и мотопехота ринулись узкой полосой по шоссе мимо Майрамадага на Гизель. Встретив упорное сопротивление под Орджоникидзе, немцы уже 4 ноября поняли настоятельную необходимость овладения Суарским ущельем и выходом на Военно-Грузинскую дорогу. Майрамадаг готовился к обороне. Всю ночь на 4 ноября батальон морских пехотинцев не спал, готовил позиции для своих подразделений. Утром батальонные разведчики доложили о приближении к Майрамадагу крупного немецкого отряда с севера со стороны шоссе. Начался многодневный бой. После неудачных попыток немцев закрепиться на нашей стороне шоссе к средине дня 4 ноября наступление прекратилось.
По данным батальонной разведки, всю ночь на 5 ноября противник накапливал и перегруппировывал свои силы. С наступлением утра с новой силой вспыхнул тяжелый бой. Позиции курсантов-бакинцев методично обстреливались крупнокалиберными пулеметами и шестиствольными минометами. А когда рассеялся утренний туман, на Майрамадаг пошли танки с расчетом прорваться к средней улице, вклиниться между позициями первой и второй рот, разобщить нашу оборону и покончить с каждой ротой в отдельности. На пути немцев находилось одноэтажное каменное здание школы, расположенное в начале средней улицы. Бой за школу был полон драматизма. Танки разрушали уцелевшие дома средней улицы. Два танка безрезультатно пытались разрушить стены школы. Два 45-мм орудия из резерва бригады подоспели на помощь и сразу же подожгли два танка. Экипажи танков были уничтожены. Два других танка повернули обратно. Осада школы продолжалась. У осажденных иссяк боезапас, загорелась крыша школы. К вечеру, пополнив боеприпасы, курсанты-морпехи выбили немцев со средней улицы. На других участках шли бои с переменным успехом. К концу дня все вернулось на утренние позиции. Так закончился второй день обороны Майрамадага.
Сила вражеских атак непрерывно нарастала. Требовалась немедленная помощь, но ждать ее было неоткуда. Противник бросил против наших войск, пытавшихся прорваться к Майрамадагу, свежие силы пехоты и танков и при огневой поддержке артиллерии восстановил свой первоначальный прорыв. Майрамадаг продолжал оставаться отрезанным от советских войск.В селении по ночам непрерывно кипела работа - совершенствовалась оборона. В подвалах уцелевших и полуразрушенных домов были оборудованы дзоты. Во дворах, на улицах и перекрестках были отрыты окопы с ходами сообщения, щели, сооружены землянки, сделаны укрытия для боевых охранений.
Утром 6 ноября немцы, поддерживаемые артиллерийским огнем, начали наступать с запада, обрушив всю силу своих ударов на позиции второй роты. На ее центральный оборонительный участок, двинулись танки. Первые два танка, прорвавшиеся на западную улицу селения, были подорваны, а находившиеся на их броне десантники уничтожены. Наступавшую за танками пехоту моряки встретили дружным огнем автоматов. При второй атаке немцы потеряли еще один танк.
К утру 7 ноября с запада к Майрамадагу подошли 2-я румынская горнострелковая дивизия и немецкий пехотный полк «Бранденбург», которым были приданы до 60 танков и несколько артиллерийских батарей. Весь день над позициями бригады бушевал огненный смерч. Только на позиции 2-й роты 1 батальона было уничтожено 6 танков. Бойцы отбили 7 вражеских атак. Фашисты не продвинулись вперед ни на один метр.
Когда 8 ноября передовые части 2-й румынской горнострелковой дивизии перешли в наступление, они натолкнулись на упорное сопротивление защитников Майрамадага. Ни артиллерийский обстрел, ни пехотные атаки - ничто не могло поколебать волю курсантов-бакинцев. Заметным событием этого дня стал бой за колхозные конюшни. Они располагались на западной стороне Майрамадага метрах в пятидесяти одна от другой. Стены их, сложенные из кирпича и крупной речной гальки, были очень прочны. Командир 2-й роты сразу же оценил эти строения как надежные укрытия от вражеских снарядов и пуль. После нескольких часов безуспешных попыток овладеть одной из конюшен румыны вызвали 4 танка. Оставив 3 сожженные машины, танковая группа противника отступила.
9 ноября 1942 г. никогда не изгладится из памяти оставшихся в живых защитников Суарского ущелья. В этот день к Майрамадагу подтянулись вся 2-я горнострелковая румынская дивизия и немецкий полк «Бранденбург». Их поддерживали артиллерия и танки. С раннего утра немцы начали интенсивную артиллерийскую подготовку. От взрывов снарядов поднимались в воздух комья земли и тучи пепла, горели оставшиеся дома Майрамадага. Наступление началось сразу с трех направлений: с запада наступала румынская пехота, с севера по шоссе, поднимая облако пыли, приближались грузовики с немецкой пехотой полка «Бранденбург». С северо-запада двигались танки. Морпехи понимали, что наступают часы решительной схватки. Вскоре уже все вокруг грохотало, стреляло, рвалось и горело... Танковые десанты немецких автоматчиков просочились в наши боевые порядки. Они захватывали полуобгоревшие дома, забирались на чердаки и вели оттуда огонь по нашим тылам и флангам.
Обтекая Майрамадаг с трех сторон, немцы ударили по его северо-восточной окраине, где оборону держала первая рота. Наступление здесь началось массированным обстрелом позиций моряков из нескольких шестиствольных минометов. Заглушая треск автоматов и пулеметов, в воздухе повис сплошной вой и грохот рвущихся мин. Временами из окопа нельзя было высунуться ни на мгновение. http://www.morpeh.com/index.php?option=com_content&view=article&id=572:34-j-otdelnaya-strelkovaya-brigada-morskoj-pexoty-v-boyax-za-majramadag&catid=161&Itemid=95
Бой за конюшни продолжался. Ни пехотные, ни танковые атаки не смогли сломить упорства моряков-каспийцев. Тогда немцы решили блокировать конюшни. Они установили танки в конце улицы, разъединяющей конюшни и основные позиции курсантов-моряков, чем создали огненный барьер вдоль всей дороги. Связь с основными позициями бригады прекратилась.
Командир батальона вызвал нескольких отчаянно смелых курсантов, которым приказал любой ценой обеспечить связь, и послал их по направлениям проводных линий. В числе этих смельчаков был и мой отец. Под градом пуль и осколков он пополз вдоль линии связи, нашел перебитый осколком участок, соединил концы проводов и восстановил связь. Положение обороняющихся с каждым часом становилось все тяжелее. Силы их истощались, осталось считанное количество патронов и гранат, а помощь все не приходила: между автоматчиками и ротой пролегла, как ее назвали, «дорога смерти». При попытках доставить в конюшни боеприпасы на «дороге смерти» погибли несколько курсантов. В течение дня конюшни несколько раз переходили из рук в руки. При этом большие потери в людях несли и морпехи, и румыны. К концу дня наши позиции остались недоступны врагу. Бойцы радовались наступлению сумерек. Уходили последние минуты дня 9 ноября 1942 г. - самого тяжелого дня обороны Майрамадага.
В литературе о боях на Кавказе район Моздока и подступы к Орджоникидзе называют «долинами смерти». Здесь враг был остановлен, а затем окружен и разбит.
Потери бригады были очень большими. Из числа тех, кто прибыл из Баку в составе 34-й отдельной стрелковой бригады в Суарское ущелье к тому времени, когда бригаду отвели в тыл, в строю осталось меньше трети личного состава. В боях за Майрамадаг счет убитых доходил до 100 человек в день, а количество раненых и контуженных достигало пятисот человек. Санитары не успевали перевязывать раненых и оказывать всем помощь на месте, а возможности для эвакуации раненых в тыл не было. Для погибших приходилось рыть могилы и хоронить на месте, без табличек с именами и должного оформления документов. Вероятнее всего, погибшие похороненные таким образом, до сих пор и значатся пропавшими без вести...
Отцу повезло: в этих боях за Владикавказ он был контужен, но остался жив. 12 декабря 1942г. отцу вручили медаль «За боевые заслуги» - первую и потому, как он мне рассказывал, самую памятную награду из тех, к которым он был представлен на войне. В наградном листе было написано: «за отличное обеспечение связью» подразделений батальона и бригады. Можно себе это только представить, как молоденький 18-летний парнишка, под пулями, минами и снарядами в кромешном огне восстанавливал перебитую линию связи.
Потом было еще много боев и сражений. Было участие в составе десантной группы в Азово-Кубанских плавнях, три боевых месяца по грудь в холодной воде, где линия обороны проходила в камышах в нескольких десятках метров от противника. Затем взятие станиц Крымской и Курганской в апреле 1943г. Были ранения и госпиталь в июле 1943г. Была учеба в Уфе в Севастопольском училище зенитной артиллерии
Выпускник Севастопольского училища зенитной артиллерии
Было направление по окончании училища в действующую армию в г.Плоешти (Румыния), было участие уже офицером-зенитчиком в завершающих сражениях Великой Отечественной войны, и послевоенная служба в войсках ПВО.
Министр обороны СССР Маршал Советского Союза А. А. Гречко пожимает руку
командиру 59 ортб подполковнику В.С. Аршинову, Баку, 1970 г.
В 1974 году отец закончил службу командиром 59-го отдельного радиотехнического батальона там же, где и начинал – в Баку, имея 34 года календарной выслуги.
Его парадный китель украшали 2 ордена Красной Звезды, 2 ордена Отечественной войны, 2 медали «За боевые заслуги», медали «За оборону Кавказа», «За взятие Праги», «За победу над Германией», юбилейные медали и за выслугу лет. Но боевое крещение в Суарском ущелье под Орджоникидзе в памяти отца всегда оставалось самым ярким и тяжелым воспоминанием, его горькой памятью о погибших друзьях-курсантах и его справедливой гордостью коренного бакинца за личное участие в обороне Кавказа.
Военная династия продолжается. В.С. Аршинов с супругой Надеждой Гавриловной и сыном Алексеем, 1976 г.
А.В. Аршинов - полковник запаса, выпускник БВОКУ-1977 г., 2014 г.
Следующая подстраница "Магеррамов М.М."
|